Взгляд на путешествие Карамзина из сегодняшних реалий. Оказывается, город Тильзит, всемирно известный как место заключения Тильзитского мира, стоит и поныне, только теперь он носит имя Советск. А на польской границе таможенный досмотр как был нестрогим в 1789 году, так и остался. 

Я, собственно, полез на эту полку совсем с другой целью, но книги посыпались на пол, и одна, самая старая, разлетелась по листочкам. Среди прочего выпала гравюра с изображением старинного дилижанса. На меня повеяло ожиданием нового, неведомого, неизвестного. Я аккуратно собрал пожелтевшие листочки и прочитал название книги «Письма русского путешественника». Н. Карамзин. Поверьте, открыл наугад, и...
«...Одним словом, друзья мои, путешествие питательно для духа и сердца нашего. Путешествуй, ипохондрик, чтобы исцелиться от своей ипохондрии! Путешествуй, мизантроп, чтобы полюбить человечество! Путешествуй, кто только может!»
С таким призывом обращался к своим соотечественникам Н. Карамзин в конце 18 века. Показалось занятным сегодня, более чем через два столетия, повторить путь нашего известного писателя и историка, тем более, что задача представлялась нетрудной: раскрывай географическую карту - и в путь! О, моя легкомысленная самоуверенность! Мое любопытство превратило чтение сентиментальной повести почти в детективное расследование. И вот результат.

Часть 1. По России
Первый этап был простым - из Тверской губернии в Санкт-Петербург и далее (через Нарву) в Ригу. Здесь никаких географических новостей. Н. Карамзин избрал сухопутный вариант, «на перекладных», т.е. почтовых лошадях.
В письме из Риги Карамзин, между прочим, сообщает, что не заметил «никакой разницы между эстляндцами и лифляндцами, кроме кафтанов, языки же их схожи».
Информация к размышлению.  О том, что эстляндцы - это эстонцы, я догадался, а вот лифляндцы? То ли литовцы, то ли выходцы из Финляндии? Оказалось - Лифляндия - территория современной Латвии к северу от реки Даугавы (Зап. Двины по советским картам), а город Дерпт, упомянутый Карамзиным, это - Тарту.
Часть 2. Курляндия
Вообще, глядя на карту Восточной Европы начала 19 века, не находишь в этой части никаких других государств, кроме Германии, Российской и Австрийской империй. Карамзину было легко путешествовать - никаких границ, первая (и та формальная) будет с Курляндией. Как выглядела граница? Символически: «Мы приближались к заставе, маленькому домику с рогаткою... Майор принял нас учтиво и после осмотра велел пропустить. Мы въехали в Курляндию - и мысль, что я уже вне отечества, производила в душе моей удивительное действие... Скоро открылась Митава - столица Курляндии... на берегу реки Аа...». Стоп! Что за странное название?
Информация к размышлению.  На современной карте этих названий нет. На старой карте нахожу: Митава - это современная латвийская Елгава, город на реке Лиелупе (современное, латвийское название реки Аа). Оказывается, эти территории несколько раз меняли свои названия в зависимости от принадлежности к тому или иному государству. Курляндия (область к югу от Даугавы) отойдет к России в 1795 году, а все названия заменят на латвийские гораздо позже (только когда же?)...
Город Карамзину не понравился: «Вид сего города некрасив, он велик, но нехорош. Дома почти все маленькие и неопрятные; улицы узки и худо вымощены, садов и пустырей много... На берегу реки Аа, через которую мы переехали на плоту, стоит дворец герцога курляндского, не малый дом, впрочем, по своей наружности весьма не великолепный...»
«Наконец, проехав Курляндией более двухсот верст, въехали мы в польские границы и остановились ночевать в корчме. В корчмах находим мы по сие время что пить и есть: суп, жареное с салатом, яйца. Есть везде кофе и чай; правда, что все не очень хорошо...
На польской границе досмотр был нестрогий. Я дал приставам копеек сорок, после чего они только заглянули в мой чемодан, веря, что у меня нет ничего нового... Море от корчмы не далее двухсот сажен...» Где же тогда была граница? Это современная Паланга, город-курорт, который находится сейчас на территории Литвы. От Паланги до г. Мемеля, который, как указывает Карамзин, лежит уже в Пруссии, примерно два часа пути в почтовой карете.
Информация к размышлению. На современной карте такого города мне найти не удалось, зато на карте позапрошлого века - пожалуйста, Мемель есть. Это теперь - Клайпеда, опять литовский курорт на побережье Балтийского моря. И еще, в то время Польша, так же как и Курляндия,  входила в состав Российской империи, так что граница была формальной.
Часть 3. Пруссия
«Я ожидал, что при въезде в Пруссию на самой границе нас остановят; однако же этого не случилось. Мы приехали в Мемель в одиннадцатом часу, остановились в трактире». О самом городе Карамзин пишет: «Город невелик; есть каменные строения, но мало. Цитадель очень крепка; однако же наши русские сумели взять ее в 57 году... Мемель можно назвать хорошим торговым городом... За обедом мы ели вкусную рыбу, которою Мемель изобилует».
Часть 4. Где теперь Тильзит?
Путь Н. Карамзина лежит в Кенигсберг через Тильзит. Про Кенигсберг не говорю, все знают, что это Калининград, и Тильзит - знакомое название. Память услужливо вытаскивает название «Тильзитский мир» и описание Л.Н. Толстым встречи императора Александра I с Наполеоном. Судя по всему, город находится где-то между Клайпедой и Калининградом, но где? Что бы я делал без старого атласа, доставшегося мне по наследству? Вот он, Тильзит! На реке Немане, правда теперь называется г. Советск. Карамзин проезжал по этим местам лет за пятнадцать до заключения Тильзитского мира (о Наполеоне никто еще и слыхом не слыхал!) и писал, что «Тильзит есть весьма изрядно выстроенный город и лежит среди самых плодоноснейших долин на реке Мемеле (старое название реки Неман). Производит знатный торг хлебом и лесом, отправляя все водой в Кенигсберг».
Часть 5. Маленький старичок Кант
«Кенигсберг, столица Пруссии, есть один из больших городов в Европе, будучи в окружности около пятнадцати верст. Некогда был он в числе славных ганзейских городов. И ныне коммерция его довольно важна. Река Прегель, на которой он лежит, хотя не шире 150 или 160 футов (примерно 50 метров), однако ж так глубока, что большие купеческие суда могут ходить по ней... теперь город кажется многолюдным, потому что множество людей собралось сюда на ярмарку (июнь 1789 года). Я видел довольно много хороших домов, но не таких огромных, как в Москве или в Петербурге, хотя вообще Кенигсберг выстроен едва ли не лучше Москвы».
В те времена в Кенигсберге проживал  великий Кант -  мыслитель и философ-метафизик. «Меня встретил маленький, худенький старичок, отменно белый и нежный». Они беседовали около трех часов, и Карамзин записал в дневнике: «Кант говорит скоро, весьма тихо и невразумительно; и потому надлежало мне слушать его с напряжением всех нерв слуха. Домик у него маленький, и внутри приборов немного. Все просто, кроме... его метафизики».
Часть 6. Самая трудная в смысле географии
Путь Н. Карамзина проходит по территории современной Польши. Здесь географические вопросы встали стеной! Николай Михайлович называет город Браунсберг, где в почтовой карете переменяли лошадей; город Фрауенберг, где по словам спутника Карамзина жил и умер Н. Коперник, и наконец, город Эльбинг, в котором остановились на два часа. На современной карте Польши не нашел ничего из упомянутого, кроме города Эльблонга на месте Эльбинга, вблизи побережья Балтийского моря. «Эльбинг, - пишет Карамзин, - небольшой торговый город, изрядно выстроенный. Мы вошли в трактир, где кроме хозяина и гостей (!) все было довольно чисто. Выехав из Кенигсберга, еще не видал я порядочно одетого человека. Двое играли в бильярд: один - в зеленом кафтане, диком камзоле и в сальном парике, а другой - молодой человек в пестром кургузом фраке беспрестанно поглядывал на нас и в зеркало и оправлял свой толстый запачканный галстук».
С рассветом почтовый экипаж доехал до Мариенбурга. «Сей город достоин примечания только тем, что древний его замок был некогда столицей великих мастеров Немецкого ордена», - написал Карамзин.
Информация к размышлению. Здесь я не до конца разобрался. На старой карте 1807 года есть город Мариенвердер, а на современной карте Мальборк, однако сказать с уверенностью, что это одно и то же, я не решился бы.
На пути - старинный город Данциг.
Информация к размышлению. Про Данциг знаю, что он стал именоваться Гданьск после Второй мировой войны, когда часть территории бывшего Рейха отошла к Польше. Это мне дед рассказал, он как раз за Данциг сражался.
«Самое огромное здание в городе - ратуша. Вообще все дома в пять этажей. Отменная чистота стекол украшает вид их».
Путешественники «проехали через Кеслин и Керлин, два маленьких городка. В первом бросается в глаза большое четвероугольное место со статуею Фридриха Вильгельма...»  Однако Карамзину запомнился не столько памятник Вельгельму, сколько хорошенькая трактирщица, а в Керлине забавная сцена в трактире. Старик-трактирщик, подавая на стол, спросил у попутчиков Карамзина, будет ли война и пояснил: «Я боюсь не австрийских гусаров, а русских казаков. О! Что это за люди!..  Они уже были в Керлине! Ничто не уйдет от их пики. К тому же у них такие страшные лица, что меня по коже продирает, когда воображу их!» Один из сидящих за столом указал на Карамзина и сказал: «Да вот русский казак!» Хозяин, в ужасе закричав: «Русский казак!», отпрянул и ударился затылком об стену, а после добавил: «За эту шутку вы заплатите мне дороже, господа».
В Штаргарде Карамзин вместе со спутниками ужинал, а о городке заметил, что «это изрядный город и здешняя церковь Марии считается высочайшею в Германии».
Информация к размышлению. На современной карте на месте города Штаргарда  отмечен Старгард-Шециньски. Сейчас этот город принадлежит Польше.
Часть 7. Берлин
В Штаргарде Карамзин попрощался со многими своими попутчиками и уже через три дня (30 июня 1789 года) был в Берлине. «Город по справедливости можно назвать прекрасным; улицы и домы очень хороши. К украшению города служат также большие площади: Вильгельмова, Жандармская, Дангофская и проч. На первой стоят четыре большие мраморные статуи славных прусских генералов... На Длинном мосту через реку Шпрее стоит из меди вылитый монумент Фридриха Вильгельма Великого. Когда русские пришли сюда, то некоторые из солдат в забаву рубили его тесаками. Мне показывали сии знаки, которые возбуждают в берлинцах неприятное воспоминание...» Карамзин добрался из России до Берлина за 44 дня. Далее Николай Михайлович поедет через Германию и Швейцарию в Париж.
Для меня следующая часть путешествия была интересна бурными событиями в Европе -  Карамзин едет в Париж как раз во времена Французской революции: в июле 1789 года будет разрушена Бастилия!